28 августа в Челябинском областном Доме дружбы народов собрались немцы городского центра встреч «Видергебурт», с тем, чтобы почтить память своих предков, подвергшихся репрессиям во время Второй мировой войны.
Гости встречи делились горькими воспоминаниями о далеких трагических событиях того времени, рассказывали семейные истории об испытаниях, выпавших на долю их прародителей, об испытаниях, которые, в конечном счете, очень схожи – ведь, судьба народа была едина, одно горе на всех обрушилось на российских немцев. Они, как и вся страна, оказались перед лицом не только внешнего врага – Фашистов, но и были обозначены врагами в своей собственной стране перед лицом своего правительства…
Были зачитаны воспоминания очевидцев, опубликованных много лет назад. Декламировались пронзительные стихи о пережитом горе на двух языках и на обоих они звучали горько, в глазах стояли слезы.
Были продемонстрированы отрывки из документального фильма, посвященного тем событиям, а также был показан отрывок из спектакля Национального музыкально-драматического театра Республики Коми, поставленного по пьесе Николая Волохова «Жизнь с привилегиями „навечно“», рассказывающего историю немецкой семьи, подвергшейся репрессиям в СССР.
Душевно прозвучали мелодии в исполнении Вадима Швефеля. Собравшиеся исполняли народные песни российских немцев о Родине, о Волге. Прозвучало немало добрых слов и напутствий в адрес молодого поколения российских немцев, живущего в России и считающего ее своей единственной и любимой Родиной.
Святой долг живущих – помнить и чтить память о судьбе своего народа, знать цену, которую заплатили люди. Забыть – это значит предать настоящее и прошлое.
Мероприятия посвященные «Дню памяти и скорби» также прошли в городах Магнитогорск, Миасс, Златоуст, Чебаркуль.
ПРИЗНАНИЕ
Я – немец с искореженной судьбою,
Уставший от наветов и неправд.
О родина, я чист перед тобою.
И не тобой лишен гражданских прав.
Нет преступлений, а грехи – без счета.
Я виноват по оговорам злым
в том, что язык Бетховена и Гёте
стал с колыбели и моим родным.
Я изгнан, очернен и оклеветан,
С моим народом сослан в лагеря.
О Волга! Я встречал твои рассветы
До роковых закатов сентября.
Не мог ведь мой народ предать Поволжье,
где путеводной стала жизни нить.
Ума не надо, чтобы грязной ложью
Святой колодец правды замутить.
Я внёс частичку в общую победу.
Я лес валил в таёжных лагерях.
Я голодал, но я молчал о бедах
И жарил вшей тифозных на кострах.
От холода зимой, от гнуса летом
Страдали мы, и свет нам был не мил.
Голодные, худые, как скелеты,
Мы надрывались и лишались сил.
Почти босые на заре неяркой
Мы шли в болота на лесоповал.
По-волчьи зубы скалили овчарки.
Хмельной конвой отряд сопровождал.
Мы замерзали на холодных нарах.
Эх, доходяги – вот и вся любовь!
Больные люди корчились в кошмарах,
Когда клопы и блохи пили кровь.
А до побудки трупы мы грузили –
Лёд на ресницах, головы в снегу…
Их сбрасывали в общие могилы,
А всех ходячих гнали вновь в тайгу.
Шесть лет не мог я досыта наесться,
Когда домой вернулся весь больной.
Шесть лет не мог я снова отогреться,
и зорко комендант следил за мной.
А вдруг захочет спецпереселенец
Куда-нибудь податься из села?
Смотри, в тюрьму заткну, паршивый немец,
На двадцать лет в чём мама родила!
Я – немец, я ведь это не скрываю,
Но я же человек, понять сумей.
Люблю Россию, ей добра желаю,
Одной и вечной родине моей.
Я верю, что когда-нибудь свобода
Развеет клевету и боль обид.
Святая правда моего народа
Тупую ложь и подлость победит!
1949 год, Лео Майер
(Перевод с нем. Роберта Вебера)